Русский человек — идеалист по природе. В бизнесе идеализм в чистом виде, конечно же, невозможен, зато в сочетании с предпринимательским талантом он дал нам удивительную плеяду бизнесменов, воплощающих свои идеи о вселенском счастье.
Руян-город
Берем копеечную футболку, пишем на ней «Брось бизнес — займись любовью!» и продаем за тысячу рублей. Главное — идея, себестоимость может быть любой.
Это в общих чертах и есть тот принцип, на котором построил свою компанию «Экспедиция» человек-оркестр Александр Кравцов. Там, где появляется Кравцов, все сразу начинают прыгать, петь, выдумывать невероятное и все масштабировать. С начала нулевых он занимается тем, что превращает дешевый туризм в стиль жизни для богатых, а с 2010-го у него новая мечта — превратить кусок тайги под Томском в город будущего.
Руян-город, «город для креативной молодежи», заложенный на высоком берегу Оби в 2010 году, Кравцов называет главным духовным проектом компании. На сайте «Экспедиции» написано, что еще одна компания Кравцова — «Руян Инвест Клуб» — является градообразующим предприятием Руян-города, но на самом деле, чтобы разглядеть и градообразующее предприятие, и сам город, потребуется воображение.
Здесь на шести гектарах — табличка «Бизнес-Шаолинь», маяк (за 30-килограммовым камнем, лежащим в основании этого маяка, Кравцов когда-то организовал отличную дорогостоящую экспедицию на балтийский остров Рюген), памятник Гагарину, православный храм, изба, баня и несколько утепленных юрт-чумов, где могут переночевать до 40 человек.
На момент появления проекта жители ближайшего поселения Уртам переживали, что вместе с мегаполисом в тайгу придут сопутствующие пороки, но Кравцов успокаивал их через прессу, заявляя, что в городе не будет наркотиков, не будет также гомосексуализма, а при женщинах в Руяне не будут ругаться матом.
Первое время креативная молодежь в Руян ездила исправно, главным образом за счет компании «Экспедиция»: здесь проходили всякие слеты и фестивали молодых предпринимателей, участники которых должны были продемонстрировать способность выживать в условиях российского бизнес-климата, например пойти в дикий мороз в пять утра в ближайший поселок и без денег раздобыть еду.
В последнее время, однако, активность несколько снизилась — конкурс снежных фигур в конце декабря, например, как сообщили в компании, провести не удалось, и по большей части город предоставляет скромные туристические услуги для желающих снять дом или юрту по цене от 1 тыс. руб. на человека.
Кравцов утверждает, что на город за все время существования потрачено $3-4 млн — главным образом на авиабилеты, а резидентами стали 5 тыс. человек — столько людей побывали в городе и стали его «гражданами». Понижать значимость проекта он тем не менее не торопится.
— Это локальная среда обитания,— объясняет создатель,— где люди, с одной стороны, сохраняют первичные смыслы, в которых нас воспитывали дедушки и бабушки, с другой стороны, открывают новые смыслы, новые социальные технологии, возможности коллективно мыслить. У нас можно управлять темпами. Можно коллективно замереть и слиться с природой, а можно напрячься, раскачать энергию и вместе придумать что-то, что принесет пользу.
Ясно Поле
Если в Руян-городе можно побегать и поиграть, то в экопоселке Ясно Поле, что в Тульской области, в 120 км от Москвы, лучше погулять в одиночестве, подышать воздухом и послушать безмолвие, стрекочущее кузнечиками и синичками. Бизнес-идея Дмитрия Черепкова совершенно проста — загнанным горожанам надо куда-то деться.
Дмитрий — человек спокойный, разумный и вполне искренний. Про свой основной бизнес — компанию офисной мебели «Наяда» — он говорит смиренно: бизнес как бизнес, какую там атмосферу ни создавай, это все равно бизнес. А вот Ясно Поле, которое он основал полтора года назад, это для души.
Начиналось с того, что Черепков искал место для дома в Подмосковье. Недалеко от работы, но на природе. Приглядел 15 га возле поселка Иваньково в Тульской области — места красивые, тихие. Потом подумал и прикупил еще 300 га. Чтобы рядом не вырос дикий дачный поселок, а вместе с ним горы мусора. Сейчас у Черепкова уже 500 га, и он планирует расширяться.
За полтора года Черепков обустроил на своих гектарах экопарк с несколькими гостевыми поселками на солнечных батареях, художественными деревянными объектами, с садом, сыроварней и рестораном.
Отчасти этот парк напоминает другой известный «проект счастья» — расположенный в калужской области Никола-Ленивец (собственно, и концепции парков — фестивали, агротуризм, летние лагеря — похожи), но выстроено Ясно Поле куда вольготнее, с километровыми лесными тропами, и условия размещения гостей существенно лучше.
— В прошлом году посадили полторы тысячи кустов голубики,— с явным удовольствием докладывает Черепков.— Собираемся ее продавать, но пока еще рано. Посадили сад — 600 деревьев. Груши, яблони, абрикосы. Кормовая база для животных развивается — около 7 га перепахали под корма. Только наше сельское хозяйство непромышленное. Мы с рынком не конкурируем. Это все для другого делается — для счастья.
По логике Черепкова, счастье — это когда не надо никуда бежать, не надо ни с кем соревноваться. Он и не соревнуется.
Все его хозяйство не рассчитано на гиперприбыли, зато оно уютное и вполне человеческое.
— Наша задача — населить землю не плотно, а комфортно,— говорит Черепков,— поэтому мы землю не продаем. Большая часть девелоперских проектов работает на то, чтобы поднять цену земли и продать. Это хорошая идея, но она быстро себя исчерпывает. Мы не про то. Мы надолго. У нас часто спрашивают, нельзя ли купить. Но мы хотим сохранить цельность. Понимаете, вот иду вчера вечером по тропинке, а впереди меня женщина идет и вдруг раз — падает в снег, я подбегаю помочь, а она встает, отряхивается и вдруг как закричит: «Как же я не хочу отсюда уезжать!»
Ботинки для счастья
«Мы верим в Бога! Мы верим в человека-созидателя! Мы уверены, что людей, думающих, как и мы, ДОСТАТОЧНО!» — так начинается документ под названием «Кредо» компании Ralf Ringer. Миссия компании звучит и вовсе просто: Мы хотим создать продукт лучше, чем в Европе. Потому что мы умные и гордые!
— И если кто-то с этим не согласен, он не наш,— строго глядя на меня поверх очков, предупреждает владелец и основатель компании Андрей Бережной, российский обувной король.
Бережной принадлежит к числу тех тоталитарных гуманистов, которые точно знают, что такое счастье, как устроить мир правильно и что для этого нужно. Это знание Бережной взял не с потолка, а из опыта. Свой бизнес он развивал в начале 1990-х, пережил бандитов, два кризиса, падения рубля, дешевую и дорогую нефть и вот, пожалуйста,— стал ведущим маркетмейкером в обувном сегменте. А ведь начинал как все: покупал обувь у китайцев задешево, у нас продавал задорого. Все тогда были счастливы — и продавцы, и покупатели. Несчастлив был только Бережной.
— Мы что, дураки? Гагарина в космос запустили, а нормальные ботинки сделать не можем? — это любимый риторический вопрос Бережного.
В середине 1990-х Бережной плюнул на прибыльную торговлю и стал делать обувь в России на фабрике «Буревестник». Сказать, что это был риск, значит, не сказать ничего. Зато жить стало интересно.
Андрей Александрович немного похож на Мефистофеля — пронзительный взгляд из-под густых черных бровей, вечная ирония, пафос и хорошее гуманитарное образование. Вот только гибнуть за металл — это не про него. Если за что-то он и готов погибнуть, то только не ради таких глупостей.
— Дело же не в деньгах! — говорит Бережной.— Вы зайдите на сайт любой компании. Там обязательно будет висеть что-то вроде «Наша миссия — наилучшим образом удовлетворять своих клиентов». Грубо говоря, это о том, что мы хотим на наших клиентах деньги заработать. А у нас в миссии написано «мы хотим сделать обувь лучше, чем в Европе». Во главе угла стоит нормальная созидательная инженерная идея, и для ее достижения нужно выполнить массу действий. Вот Сколково говорит: мы будем делать нанотехнологии. Какие? Цель поставьте! Давайте людям скажем: «Мы хотим завтра поставить микропроцессоры лучше, чем делает Intel». Вот это зашибись задача! Если у людей есть цель, которую достигать интересно, они готовы бежать вперед, учиться, меняться, развиваться, прыгать выше головы. А если внутри этого всего построен и социальный климат…
— Это как?
— Один из механизмов такой,— рапортует Бережной.— У людей иногда случается беда. Компания не может нести ответственность за подобные вещи, но и бросить сотрудников не может. У нас есть специальный комитет, человек идет туда и излагает свою беду. Комитет говорит: надо покрыть ущерб на такую-то сумму. И я выпускаю приказ — из всех зарплат вычитается такая-то сумма, чтобы покрыть. И у нас все знают, что они не пойдут на улицу. Это не сопли жевать — дайте, кто может, это приказ. Сопереживать приказано! Отказаться не можешь. Иначе ты не наш.
Вопрос «ты наш или не наш» звучит в устах Бережного примерно так же как вопрос «ты за белых или за красных». Но вот поди ж ты — текучка на предприятиях Бережного небольшая, а квалифицированные рабочие и вовсе работают здесь лет по 20.
— Людям хочется работать в коллективе, который их развивает. Не деньгами мир живет. Мы собираем людей, которым нравится делать ботинки лучше, чем у конкурентов. Не маржу получить, а ботинки делать! Ни один институт не выпускает квалифицированных инженеров-технологов и конструкторов в нашей области. А мы их учим!
Рузское возрождение
«Наша группа компаний «Вашъ финансовый попечитель», в том числе агрохолдинг «Русское молоко», с самого начала своей деятельности ставила одной из своих целей помощь православному возрождению России»,— писал в 2010 году бизнесмен Василий Бойко-Великий в своей прокламации, обращенной к сотрудникам предприятия.
Прокламация называлась не совсем корректно: «О результатах прокурорской проверки личного благочестия, запрете абортов, призыве к венчанию женатых сотрудников». На самом деле проверка была связана как раз с жалобами сотрудников на Бойко: новый корпоративный кодекс предполагал увольнение «неблагочестивых» — с точки зрения владельца — работников.
Двумя годами ранее Василий Бойко вышел из СИЗО «Матросская Тишина», где он провел полтора года в связи с уголовным делом о мошенничестве. Лихой рейдер эпохи алюминиевых войн, после отсидки Бойко стал носить русские кафтаны с вышивкой, взял себе вторую фамилию и активно занялся православным возрождением (впрочем, предмет «Основы православной культуры» был введен в школах Рузского района на средства Бойко еще в 2006-м).
Все начинания Бойко с тех пор проходили только под православными лозунгами и с мыслью о человечестве. «»Благодатная Руза» — прообраз лучшего будущего России!» — гласит сайт группы компаний ВФП.
Молебны проводятся перед началом полевых работ, освящается торжественно каждая постройка, а на пакетах молока зачеркнут штрих-код («печать антихриста»).
Успеху в бизнесе новшества не очень способствуют — в прошлом году уже две компании, которым задолжало «Рузское молоко», подали иски о его банкротстве. Не очень счастливы и сотрудники, о благочестии которых с отеческим трепетом заботится Бойко: в компании велика задолженность по зарплатам.
— Снаружи белое, а внутри…— мрачно говорит Елена, начальник одного из отделов компании.— Я уж и не знаю, кого из сотрудников или партнеров он еще не кинул. Счастье России… не смешите меня!
Академический спутник
Для Виктора Вексельберга проект строительства района Академический в Екатеринбурге — детище не менее любимое, чем Сколково. Еще бы, крупнейший в Европе проект комплексного развития территорий, Академический в принадлежащей Вексельбергу компании «Кортрос», занимающейся его разработкой и реализацией, называют не районом, а новым идеальным городом, городом-спутником Екатеринбурга.
— На примере проекта Академический, который «Кортрос» реализует в Екатеринбурге, мы создали уникальную модель района с доброжелательной, позитивной и культурной средой,— говорит Вениамин Голубицкий, президент ГК «Кортрос».
Это направление девелопмента принято называть романтическим, но, по сути, здесь чистый прагматизм — комфортная среда для проживания человека.
Из общей площади района в 2,5 тыс. га жилая застройка занимает чуть больше половины, все остальное — лесопарковые зоны.
Идеология комфортной среды французским бюро Valode&Pistre вписана в проект намертво: это не спальный район для бедных, но и не новая Рублевка. 51% жилого фонда будет относиться к экономклассу, 33% — к среднему, 11% — к бизнес-классу и только 4% площади займет элитное жилье.
Вполне по-человечески организована и городская среда: средняя этажность невелика, много зелени и удобной городской инфраструктуры в шаговой доступности от жилья. Детские садики, школы, поликлиники вписаны в городской ландшафт. Проектировщики не стали делить район на зоны заселения по качеству жилья. И экономкласс, и бизнес-класс имеют равные права доступа ко всем приятностям продуманной городской среды.
Предполагается, что к 2025 году в городе будут проживать 43 тыс. человек, часть жилья уже введена в эксплуатацию. Во время январских морозов, правда, новоселы жаловались, что в «умных» домах без батарей, но с теплыми полами, было холодно, а вместо обещанной экономии «коммуналка» оказалась в два раза дороже.
Романтики в бизнесе
Самый амбициозный девелоперский проект Сулеймана Керимова называли городом миллионеров. За $3 млрд он хотел построить его в Рублево-Архангельском. «Центр этого города напомнит дореволюционную Москву с узкими улицами и каналами, которые протянутся вдоль крепости. Более просторные окраины будут выглядеть как западноевропейские пригороды — с таунхаусами, виллами, офисами, тренажерными залами и пристанью для яхт на берегу Москвы-реки»,— описывали свой проект архитекторы из компании John Thompson and Partners. На 430 га в собственных виллах и таунхаусах должны были поселиться 30 тыс. состоятельных граждан. Реализовать проект, впрочем, не удалось: накануне кризиса 2008 года Керимов продал проект владельцам Бин-банка.
Основатель «Связного» Максим Ноготков увлекся проектом «Никола-Ленивец» в 2007 году. На тот момент проект был уже вполне действующим, но бедным. Ноготков не раз признавался в интервью, что этот проект никогда не был для него бизнесом — важно было поддержание и создание нового в уникальном творческом пространстве под Калугой. Ноготков выкупил большую часть земель парка (600 га). На базе Николы-Ленивца он создал Центр территориальных инициатив и «Архполис», на которые потратил более $15 млн за первые три года. В Николе-Ленивце появились кафе, арт-резиденции, гостиницы, хостелы, детский лагерь, профинансированы фестивали «Ночь новых медиа» и фестиваль «Архстояние». В январе 2015-го Ноготков заявил о прекращении финансирования проекта, а весной, потеряв все свои компании, эмигрировал в США.
Владелец одноименного колбасного производства и магазинов «Республика» Вадим Дымов занимается общественной деятельностью с 2010 года. Попав в список кандидатов на пост губернатора Приморья, но не получив его, Дымов сосредоточился на проекте развития Суздали — в этом городе у бизнесмена дача. Вместе с Ермолаем Солженицыным и Михаилом Куснировичем он оплатил работу КБ «Стрелка» по подготовке к 1000-летию города и сейчас занимается реализацией проекта. Вместе с соратниками Дымов воссоздает в Суздале традиционные ремесла — открыл компанию «Дымов Керамика».
Владелец одного из крупнейших агропромышленных холдингов «Русагро» Вадим Мошкович о строительстве города солнца задумался в 2004 году, купив земли крупного подмосковного совхоза «Коммунарка». Объездив полмира в поисках идеального города и наняв лучшие архитектурные бюро из трех стран, Мошкович получил на руки генплан комплексной застройки этой территории. Чтобы чиновники не препятствовали реализации задуманного, он подарил часть земель Москве. Какое-то время на этих землях планировалось строительство Парламентского центра. Тем не менее за десять лет работы согласовать генплан так и не удалось, и в прошлом году Мошкович продал большую часть девелоперского бизнеса группе БИН. За собой он оставил строительство в «Коммунарке» школы для одаренных детей, которая откроется в этом году. Стоимость обучения в школе составит $10 тыс. в год, но, как обещает бизнесмен, 50–75% учеников будут учиться за его счет.