Меняясь сами, мы меняем реальность вокруг: руководитель Gogol School Илья Ромашко — о своем проекте

Gogol School — творческая лаборатория, в которой проходят интенсивы, а также ак­тер­ские, пла­сти­че­ские, кинорежиссерские и под­рост­ко­вые программы. По задумке основателей, школа создана не для будущих профессиональных актеров и режиссеров, а для людей из совершенно других областей, которые приходят, чтобы развить свои soft skills и изменить мировосприятие. Т&Р поговорили с художественным руководителем Gogol School Ильей Ромашко о том, как меняются студенты за время обучения, с каким запросом они приходят, будет ли проект запускаться в регионах и что происходит на самих занятиях.

 

Что получают в Gogol School

У нас в театре существует несколько программ. Лекции перед спектаклями, на которых подготавливают зрителя и рассказывают, по каким принципам построен спектакль, что это за форма, на что обратить внимание. Есть и медиатека — огромный архив спектаклей разных лет и разных стран, их тоже можно прийти посмотреть. Пять лет назад я подумал: а почему бы не создать место, где наши зрители почувствовали бы себя на сцене? Тогда у них появится дополнительный взгляд на спектакли, они поймут, каким инструментарием работает актер и режиссер. Это была отправная точка, однако все очень быстро поменялось, буквально месяца за полтора после первой лаборатории. Я понял, что запрос у людей совершенно другой и это запрос на то, как прокачать свои soft skills (тогда этот термин только-только появлялся).

Запрос на то, чтобы видеть и слышать других людей, понимать, что ими движет, считывать их, развить свою эмпатию, чувствительность, чувственность

Gogol School — это не актерская школа, а творческая лаборатория. У нас есть несколько направлений: актерская, пластическая, детская и режиссерская лаборатории. В любом случае во всех лабораториях в той или иной мере присутствует пластический театр. Это крайне важный элемент любой программы.

Обычно в Gogol School приходят ребята, которые сделали какой-то существенный шаг в жизни: построили карьеру, заработали деньги, или в целом решили свои, скажем так, какие-то хотелки, а дальше возникает вопрос: «Вот я этого всего достиг, а кто в этом всем я? А где я в этом всем? Где я на этой работе? Я не как функция и я не как человек, который пишет тексты или зарабатывает деньги в банке. Я как я. И вообще я — это кто? И я — это как?» С этим запросом мы и работаем.

Ученики Gogol School получают свою целостность. Они получают самого себя, как бы пафосно это ни звучало. Есть фраза «вывести из зоны комфорта», у нас в лабораториях немного наоборот. Прежде чем человека из зоны комфорта выводить, его надо в зону комфорта ввести, чтобы ему с самим собой было хорошо. Тогда он находит какие-то другие точки взаимодействия с самим собой и, как следствие, с этим миром.

Людей в Gogol School подталкивает следующий импульс: «Кто я такой? И как мне с самим собой дальше жить? И вообще что такое „жить“?»

Человек как личность — это в том числе инструментарий, чтобы жить, понять и почувствовать. Работа — это такая же необходимая часть жизни, и ты в нее вплетен, кроме того, состоишь в каких-то личных или семейных отношениях, увлечениях. А в Gogol School человек находится вне этих переплетений. Например, я как руководитель Gogol School, являюсь кем-то еще. Это важная часть моей жизни, мой проект, мой ребенок. Но, кроме того, у меня интересы в театре, где я далеко не главный, а, наоборот, подчиненный. Это важное, но не единственное. И, собственно, ровно к этому мы подталкиваем тех ребят, которые сюда приходят. Мы разные. Можно назвать «многогранные», «открытые миру».

У студентов после Gogol School меняется тело, движения, образ мыслей, меняется мировосприятие. Если попробовать целый день ходить с зажатыми плечами или скрещенными руками, это будет не самый лучший день в вашей жизни. Многое вы не заметите, и оно пройдет мимо вас. Через тело можно найти психологические зажимы. Мы не лезем в психологию и психотерапию, но через работу с телом мы подталкиваем к работе над самим собой, и на выходе человек получает другого себя.

Поскольку мы сами формируем свою реальность, меняясь сами, мы меняем реальность вокруг

Один из необходимых навыков, которые развиваются в Gogol School, — это управление вниманием. По сути, внимание — это наш единственный ресурс. Мы ничего, кроме внимания. Мы — это не наше тело. Мы — это не наши эмоции. Эмоции — это вся химия в мозге. Мы — это не нашли мысли. Все нашли мысли заложены теми или иными программами, через которые мы прошли в детстве, затем в нас действует семейная программа и так далее. 99% мыслей не наши, это наши программы. Мы — это не наши мысли. Мы — это не всегда наши чувства. То, как и что мы чувствуем, фактически запрограммировано в ДНК.

У нас в ДНК тот грипп, которым переболели наши прапрапрапрапрапрадеды. Все это вплетено в цепочку. С какого момента начинается я? Ровно с того момента, когда мы обращаем внимание на что-то. На большие пальцы наших ног, на руки, на части одежды. На то, какие у меня сейчас эмоции. Я сейчас какой? Что я сейчас чувствую? О чем я думаю? Что вокруг меня окружает? Как это со мной соотносится или не соотносится? Как я с этим соотношусь?

Что происходит в Gogol School

Все преподаватели — играющие тренеры: если он здесь что-то преподает, то в следующий вечер он выходит на сцену в каком-то другом театре. Это мое основное требование. Если у нас работает какой-то режиссер, это значит, что у него должны быть постановки. Чистая теория в отрыве от практики жизни — это не то, что я бы хотел видеть в школе.

Я не знаю, как проходят занятия, не вмешиваюсь в процесс, и это правильно. У нас 15 лабораторий, и я принципиально не допускаю пересечения мастеров между лабораториями. Мы вкратце оговариваем, какими методами они будут пользоваться, что это будут за упражнения, методики. Рассказать, что происходит на конкретном занятии именно в этой лаборатории, я не могу. Может быть, они будут весь урок играть, а может, будет сначала какая-то жесткая разминка, упражнение на внимание, какие-то парные этюды. Я не знаю. Нужно либо быть в процессе постоянно, либо не трогать и доверять педагогам и тому, что они делают.

Когда мы набираем ребят, мы не знаем, кто придет. Каждая лаборатория отличается друг от друга, как разные цветы. Есть розы, есть нарциссы, есть тюльпаны, есть какие-то хризантемы, они требуют разного ухода, разной почвы, атмосферно-климатических условий. Есть набор упражнений, методик. Но что-то может сработать на какой-то группе на 100%, и мы получим прекрасный результат. А в другой лаборатории это вызовет сопротивление, непонимание. Любой коллектив — это как ребенок, а дети разные. И готовясь к той или иной лаборатории, мы обсуждаем, куда хотим прийти конкретно с этими ребятами. Обычно есть первое установочное занятие-знакомство, на котором про каждого все понятно. Это невозможно сформулировать, но интуитивно это всегда считывается. Тогда мы начинаем подбирать те или иные методики: что-то срабатывает, что-то нет. Иногда меняем все на 180 градусов прямо во время занятий.

В Gogol School есть лаборатории, которые длятся 3,5 месяца, и интенсивы. Это около 6–8 занятий. Я выстроил обучение таким образом, чтобы у нас не было дипломов, сертификатов, обязательной программы, через которую мы, как через конвейер, прогоняем людей. Так нельзя. Это живой процесс. Наверное, так можно с точки зрения обучения токарей или пилотов самолета, космонавтов: у них четкий регламент, инструкция. Если что-то не вовремя будет нажато или переключено, может быть катастрофа. Но у нас совсем другое поле.

У нас гуманитарно-гуманистическое поле, где все всегда определяют чувства, ощущения, способы видения, способ передачи энергии

В Gogol School есть свои авторские методики, упражнения, но, как и везде, их не так много. Все остальное где-то подсмотрено, у кого-то вычитано. Тот же Ежи Гротовский. У них многое можно посмотреть, подсмотреть из того, что они сами когда-то подсмотрели, модифицировали и так далее.

Как развивается Gogol School

Мы запустили онлайн-направление на карантине и планируем его развивать. Онлайн — это не тяжело, это по-другому. Это та же энергия, тот же контакт, просто достигается немножко другими методами и чуть-чуть другими инструментами. Не все удается перенести, но мы бьемся в кровь, чтобы не потерять в качестве.

Для нас стала полной неожиданностью, как и для всех, пандемия. Она нас застала в середине семестра, и у ребят впереди еще было 12 занятий. У нас абсолютно не было опыта, как их делать онлайн. И мы недели за полторы быстро сверстали программу, и спрос на онлайн-формат остался. В формате онлайн мы активно занимались ритмикой и музыкой. Объясняли, что такое ритм, как он соотносится с нами, что такое ритмический рисунок. Было сольфеджио и даже нотная грамота. Одним словом — что такое вообще пульсация жизни? Как мы с этой пульсацией соотносимся? Как с нами соотносится сердечный ритм? Что такое тиканье часов? Что такое время в контексте ритма? Или ритм в контексте времени? Черт его знает.

Сейчас мы разрабатываем большие, полноценные онлайн-программы для регионов, планируем запустить их осенью. Можно открыться в регионах во всех в течение года и физически. Можно открыться в регионах во всех в течение года и физически. Это не проблема — снять залы и, не знаю, повесить логотип на входную дверь. Дело не в этом. Gogol School — это прежде всего мастера, педагоги. И я очень щепетильно и трепетно отношусь к подбору кадров. Чтобы, условно, было постоянное представительство в Казани или в Петербурге, это значит, что в этом городе нужно найти человека, с которым мы будем на одной волне, на одинаковых ценностных и гуманистических позициях, с которым мы говорим на одном методологическом языке. Открыться в каком-то городе довольно легко, а вот сохранить при этом качество и ту атмосферу, которая есть здесь, сложно.

В прошлом году у нас была успешная коллаборация с ребятами, которые называются Business Speech. Они делают практикумы по публичным выступлениям. Мы с ними придумали программу «Метаморфозы». Они прокачивают со стороны логики, формирования текста, работы с возражениями, создают структурирование выступления, а мы прокачиваем сердечную мышцу. Что такое взаимодействие с аудиторией? Что такое работа со вниманием? Что такое эмпатия аудитории? Что такое бесстрашность и отсутствие зажимов на сцене?

У нас до пандемии запустилась программа, которую мы назвали Gogol Head. Мы стали получать запросы от СЕО на все то же самое, что мы делаем, но только с прикладной точки зрения. Сотрудники задаются вопросом: «Окей, я специалист. Я развился, а как мне теперь себя этого применить к работе?» Это даже не только с точки зрения функционального инструментария, как мне зарабатывать больше денег, а именно с точки зрения soft skills. Мы собрали все, что мы наработали за 5 лет ровно в той сфере, которая имеет функциональное применение. И один набор мы уже выпустили. С середины сентября запустим новую программу.

У нас около 400 учеников, они любят нас, а мы их, это очень сильное комьюнити, которое сохраняется и после обучения, растет, развивается. Я верю, что дальше будет интереснее и нам точно есть куда расти.

 

https://theoryandpractice.ru/